Весенняя выставка в залах Российской академии художеств
Петербург всегда полон яркими художественными событиями. Особенно весной, когда северная столица будто просыпается после долгого зимнего сна. В этом году город, почти парализованный зимними снегопадами и непроходимыми сугробами, радостно оживился в предчувствии новых культурных открытий. И ожидания не были обмануты — за сравнительно короткое начало апреля ретроспективная выставка П. Кончаловского в Русском музее, премьера «Гамлета» в Александринке, огромная выставка «Рериховский век» в Манеже, и, конечно, ставшая уже регулярной — «Весенняя выставка в залах Российской академии художеств», открывшаяся накануне Пасхи. Относительно этой выставки хотелось бы сказать словами одной театральной рецензии, что она абсолютно немодная, неактуальная, неавангардная и несенсационная. Этим она и хороша, поскольку знакомит с творчеством художников-педагогов Института имени И. Е. Репина, которые сохраняют в своем искусстве и в педагогической деятельности традиции академической школы и верны реалистическому направлению в искусстве.
Расположившись, как всегда, в двух парадных залах — Тициановском и Рафаэлевском Научно-исследовательского музея РАХ выставка демонстрирует произведения педагогов всех факультетов, кафедр и мастерских. Невольно задумываешься над тем, насколько мощно и разнообразно показан огромный потенциал репинского института, полного неординарными личностями и самобытными талантами.
Главная тема нынешней выставки — это тема памяти, исторического прошлого и, конечно же, тема Великой Отечественной войны, в связи с 65-летием Дня Победы. Справедливости ради отметим, что эта тема всегда присутствует на больших академических выставках и неизменно сохраняет свою актуальность. Военное прошлое, ленинградская блокада, трагические страницы недавней истории нашего Отечества искренне волнуют художников и побуждают к созданию крупных произведений. Но именно эта экспозиция отмечена рядом серьезных удач. Особенно ценно, что к теме войны обращаются молодые педагоги.
Монументальный триптих К. В. Грачева «Рассказы о войне» в своеобразной форме через жанр натюрморта доносит до нас остроту звучания этой темы. Точный, но лаконичный подбор предметов в каждом полотне. Гимнастерка, белое нательное белье, чемодан военной поры, медная кружка, гильза от патрона, красная лента показанные на условном белом фоне, рождают ощущение надежды и уверенности в Победе в натюрморте «Возвращение». Тревожные интонации, предчувствие тревоги и трагедии звучат в черно-белом натюрморте «Говорит Москва», композиция которого, собравшая простые предметы: радиоприемник, солдатский ремень, напоминает скорее форму саркофага, надгробия, у основания которого поминальные символы — буханка черного хлеба, стакан и медная кружка... И далее Победа! На красном фоне символы — солдатская пилотка, шлем летчика, полевая сумка, опасная бритва, ненаписанное письмо, медаль за отвагу... Ценой миллионов человеческих жизней достигнута эта Победа, но мы до сих пор еще целиком не осознали, что потеря каждой жизни — это величайшая утрата. И хотя этот «праздник со слезами на глазах» дедов и отцов уже не так остро воспринимается современной молодежью, но общечеловеческий масштаб этих трагических событий не оставляет равнодушным и молодое поколение.
В большой картине И. М. Кравцова «Взвод» также развивается тема Великой Отечественной. Она построена как композиция-предстояние. Пять мужских фигур, олицетворяющих разные возрасты — от совсем юного романтически восторженного мальчугана, до пожилого бывалого солдата стоят в полный рост, повернувшись к зрителю. Их уже нет, они не на земле, они словно спустились с небес, в своих гимнастерках, плащ-палатках, галифе, с винтовками и автоматами в руках. Их мужественные лица — это практически лики, лики святых, окруженные фоном картины как нимбами. Они смотрят одновременно и на нас и куда-то вглубь себя, они ведут уже диалог с вечностью. Этот символический сюжет в каком то смысле перекликается с картиной Кравцова прошлого года «Тишина».
Сегодняшнего ветерана, пожилого инвалида, прожившего такую непростую, но героическую жизнь, не сломленного ни невзгодами военного лихолетья, ни несправедливостью современного жесткого времени представляет в своей работе «Майские салюты из цикла «Память» С. Д. Кичко. Ветеран слушает старинный патефон и слышит звуки праздничного салюта. Салют, орден на груди, патефон, тяжелые, но, вместе с тем ностальгические воспоминания о войне (времени его молодости, силы, весны) — это все, что у него осталось. Но его гордая осанка, его выразительные жилистые руки, весь его силуэт характеризуют человека независимого и чрезвычайно гордого, на которого еще и сегодня можно опереться.
В картине А. Ю. Новоселова «Осенний сон» лежащему в грязном окопе солдату грезится мирная жизнь — ждущая его девушка, читающая письма-треугольнички, окруженная золотом листвы. Вся сцена наполнена звуками все того же старинного патефона и диски старых пластинок кружатся в такт листопаду. Мирное счастье влюбленных — вот истинная ценность жизни.
«Моление о мире» Х. В. Савкуева продолжает тему памяти, сохранения вечных человеческих духовных и нравственных богатств. В грандиозном по размаху, эпическом полотне (200×450 см) как в скульптурном фризе развернуто какое-то бесконечное пейзажное пространство, наполненное фигурами людей и животных. Все эти фигуры одновременно полны действия, и вместе с тем, находятся, словно в оцепенении. Представлен мотив национального эпоса — сильные, суровые, мощные духом мужчины-горцы, легко сдерживающие природную стихию, которую олицетворяют покорно стоящие могучие быки, наклонились к быстрой горной реке и с трепетом опускают руки к плывущим по воде яблокам. Яблоки — как послания о мире, как письма мира, голуби мира... Человечество устало от войн безжалостного ХХ века и стремится заниматься своими исконными делами — растить детей, возделывать землю, пасти скот... Этот мифологически обобщенный и возвышенный образ наполнен поэзией и красотой родного края художника — Кабардино-Балкарии.
Один из ведущих педагогов Института, руководитель персональной мастерской, заведующий кафедрой рисунка — участник Великой отечественной войны О. А. Еремеев представил работу «Деревянный Иркутск», в которой царит умиротворение уюта и камерности нехитрых построек старинного сибирского города. Художник пишет свой автопортрет и портрет жены на фоне замечательного пленэрного пейзажа, и в его живописных приемах чувствуется ностальгия по особому импрессионистическому реализму середины ХХ века. Можно только удивляться широте интересов автора и постоянству живописных пристрастий.
Как известно, многие шедевры искусства пострадали от вандализма в годы Второй мировой войны. До сих пор еще не завершен процесс возрождения утраченного. Институт имени Репина славится своей реставрационной школой, на счету которой гигантское количество воссозданных произведений. Славные и благородные традиции реставрационного искусства поддерживаются мастерами молодого поколения, в частности С. В. Таратынова и Ф. Ю. Бобров (под руководством Ю. Г. Боброва) продемонстрировали на сей раз отчет о реставрации картины из коллекций Царского Села — Ф. Скьявоне «Смерть Рафаэля» (сер. XIX в.). Она являлась собственностью императора Александра II, а в годы Великой отечественной войны картину, чтобы сохранить свернули на вал, в результате чего произошли утраты красочного слоя. После проведенных реставрационных работ она вновь готова радовать зрителей, не видевших полотно около 70 лет. Результаты этой кропотливой работы были показаны в г. Мантуя в конце 2009 года, а теперь картина вернулась в музей Царского села.
Сюжетно-тематическая картина сохраняет свои ведущие позиции в современном академическом искусстве и тематический диапазон такого рода произведений чрезвычайно широк — от исторических, бытовых до философско-религиозных сюжетов (В. А. Мыльникова — Триптих «Танцовщицы», А. А. Берсенев — «Прощание с млечным путем», М. В. Моргунов — «Большая рыба», А. Х. Курбанов — «Юдифь», А. Н. Скляренко — «Ничья», Н. С. Лысак — «Петр I», Г. А. Гукасов — «Русская забава»).
В то же время пейзаж занимает важное место в творчестве художников репинского института, в самом высоком смысле этого слова и может быть связан с памятью о прошлом и патриотическими чувствами к Отчизне. Через формы этого жанра мастера говорят со зрителями о самых актуальных проблемах сегодняшнего дня, философствуют, вспоминают, мечтают... Пейзажи как всегда весьма полновесно и разнообразно представлены в экспозиции.
Запоминающимися произведениями представлено творчество выдающегося петербургского мастера, руководителя монументального отделения живописи Института имени И. Е. Репина — А. А. Мыльникова. Это «Осенний пейзаж» и «Вечер». Особенное впечатление производит «Осенний пейзаж», написанный в духе старых мастеров, тончайшими лессировками. Мастер демонстрирует подлинно виртуозное владение приемами тональной живописи, в пределах которой достигнуто чудесное разнообразие цветовых нюансов. С чьими работами можно сравнить подобную живопись — Я. Рейсдаля, К. Коро, Т. Гейнсборо? Можно было слышать на открытии выставки восхищения коллег и зрителей, искренне пораженных такой творческой удачей, воплощенной в казалось бы, камерном, но столь емком в художественном плане произведении.
В академическом искусстве бережно сохраняются традиции реалистического русского этюдного пейзажа в стиле «Союза русских художников», сочетающего приемы реалистического искусства с элементами импрессионизма, и постимпрессионистической декоративностью. Среди педагогов есть просто корифеи подобного рода живописи. Это В. Ф. Руднев («Тихая осень в Голубково», «Яблонька зацвела»), Н. Н. Репин («На веранде», «Полдень»), В. С. Песиков («На медном озере», «Старые ели»).
В так называемых «чистых» пейзажах В. С. Песиков иногда почти освобождается от повествовательности, решая сугубо живописные проблемы. «На медном озере» восхищает виртуозностью исполнения, когда быстрыми, точными, легкими ударами кисти свободно моделируется форма. Напряженная фактура густых, и вместе с тем, почти прозрачных мазков придает динамику композиции, построенной на ритмичном чередовании планов. А цветовые акценты — красная и желтая листва на деревьях, вносят эмоциональное оживление в полотно. В «Старых елях» этюдная пленэрная свобода живописи сочетается с «картинным» построением пространства. Кирпичная архитектура старинного здания органично сливается с окружающей зимней природой.
Несколько выразительных пейзажей-картин показал С. Н. Репин. Тишина и почти «нестеровское» молчание «повисли» над землей в работе «Первый снег». Квадратный по формату холст построен на умиротворенном сочетании оттенков белого и серебристого цветов, и лишь небольшие вкрапления пятен золотистого и темно-зеленого вносят некоторое оживление в этот «вечный покой». Праздничной яркостью наполнено «Озеро», с изображением потрясающе прозрачной, доведенной до волшебного звучания глади воды. Человеческие фигуры вносят лишь легкий диссонанс в общую гармонию природного мира, наполняют его движением. «На реке» и «Петровское. Вид на Михайловское», сочетают изысканность декоративно решенного колорита с реалистической трактовкой образа. С. Н. Репин, с неизменным постоянством обращается к образам Псковской земли, находя в них истинную гармонию, создавая собственную картину мира, лишенную суетности, мелочности и лишних деталей.
Монументальная сила и декоративная красочная эмоциональность присуща пейзажным образам Н. П. Фомина, выставившего три весьма разноплановых произведения — «Цветет черемуха», «На закате», «Храм». Первое — это панорамный пейзаж, обладающий чертами эпичности и монументальности. Цветение черемухи представлено как рождение космоса из хаоса, крупномасштабное эффектное действо. Только-только просыпающаяся после долгого сна земля, с черными проталинами вдруг начинает оживать, наполняться жизненной энергией, появляется свежая зелень, возникают новые свежие краски... И вдруг — первые обильно цветущие деревья, таинственно связанные со стихийными силами природы. Поэтому так тревожно белеют они на фоне темного мрачноватого неба...
Иначе решен «Храм». Архитектурные, немного смещенные, «сезаннистские» объемы заполняют практически весь холст и, католический храм, близко придвинутый к краю холста, словно нечто одухотворенное надвигается на зрителя всей своей мощью. Благодаря этому приему, он кажется особенно величественным и загадочным. Стены храма, покрытые многочисленными «мозаичными» живописными мазками играют всеми оттенками теплых и холодных цветов спектра богатой палитры мастера. Это создает эффект драгоценной поверхности храмовой постройки и ее почти неземного сияния на фоне вечернего города.
А. В. Чувин представил работы «Перед грозой» и «На Волге». В них есть реалистическая основа натурного мировосприятия, но художник ставит несколько иные задачи. Ему гораздо важнее передать свое глубокое восхищение перед силой и могуществом природы, даже некоторую растерянность перед её непредсказуемым характером. Это философские размышления о вечных проблемах бытия. Волжский утес расположился как богатырь-великан на фоне неподвижной матовой глади речной воды и глубокого синего неба. В вечном триединстве разных природных начал видится великая основа жизни. А. В. Чувин уделяет особое внимание живописной фактуре, точно выстраивает цветовые отношения, построенные на сочетании теплых и холодных пятен, и несколько утрирует правильную форму рисунка, в чем-то нарушая законы линейной перспективы, наполняя работы неопримитивистским духом, что делает их более открытыми и близкими зрителю. Особенно это чувствуется в пейзаже «Перед грозой», где простой мотив превращается в событие вселенского масштаба — предчувствие грозы, её приметы, наступление.
Много пейзажей, раскрывающих образ русской земли, с ее бескрайними просторами, старинными храмами и избами, показано на выставке, в них есть убедительность натурного восприятия, открытая эмоциональность, колористическая свежесть. Это работы В. А. Акцынова, А. Б. Гришина, Г. А. Исаева, С. Н. Гривы, С. Г. Коваля, А. А. Чугунова.
Педагоги всех факультетов неустанно путешествуют и привозят из разных уголков земного шара художественные впечатления. Прекрасны видовые пейзажи А. Н. Блиока («Жаркий день в Ханчжоу»), Л. С. Давиденковой («Венсенский замок»), Е. А. Зубова («На Аландских островах»), Юшканцева П. И. («Собор в Пуно. Перу», «Ольятайтамбо. Перу»). Среди подобных работ есть не только виды каких-либо экзотических мест, но и немало виртуозных по исполнению запоминающихся образов, в которых мастерство исполнения становится важнее предмета изображения. Иногда такие пейзажи доведены до какого-то предела в максимальной отточенности мельчайших деталей — как в великолепном офорте М. А. Раздробурдина «Сестре Леванте. Лигурия». Верен себе И. В. Петров, создающий яркие цветовые импровизации, вдохновляясь увиденными культурными достопримечательностями («Монмартр. Утро» и «Бурано»).
Традиционно одним из главных «героев» академических композиций остается Петербург, так любимый художниками. В экспозиции этого года Петербург увиден с величественного здания Биржи («Над Невой» М. Г. Кудреватого), с прекрасных набережных Невы («Полдень» Н. Репина, «Регата» И. Раздрогина, «Зимний день на Неве» Н. Цыцина), в просторах его великолепных пригородов («Павловск. Кормление уток», «Павловск. Дождь» А. Ю. Синицы и «Пушкин. Грот» Е. В. Малых). Конечно же, вдохновляются авторы и видами самой Академии художеств — одного из старейших архитектурных ансамблей нашего города. В пейзаже В. Л. Боровика «Зима в академическом саду» представлен простой мотив — северный фасад Академии. Alma mater, виднеющаяся через заснеженные, покрытые инеем огромные деревья, превращается в величественный и романтический образ. Старинное здание, окруженное серебристыми пятнами «крон» — как ускользающая мечта, таинственный, неуловимый призрак, непокоренный герой. Оно смотрит на нас из вечности своими окнами-очами и, возможно, «посмеивается» над суетными и обычными человеческими делами.
В рамках современной академической школы сохраняются прекрасные традиции портретного жанра, над которым трудятся почти все ее представители. И хотя в этом году портрет — не самый распространенный жанр на выставке, в нем есть несколько явных удач. Безусловно, центральное место занимает замечательная работа А. А. Мыльникова «У окна», представляющий нежный, поэтичный, восхитительный образ молодой дамы, образ-мечту, будто сошедший с полотен XIX века. Психологической точностью и стремлением глубоко раскрыть внутренний мир персонажей отличаются «Автопортрет. Сон в новогоднюю ночь» и «Девушка в черном берете» Ю. В. Калюты, «Портрет матери» В. Л. Боровика, «Копелевич» В. А. Могилевцева, «Чтец» В. Стеценко, «Старик» М. В. Моргунова.
Графические портреты К. Ли: «Портрет Анастасии», «У лавки зеркал», «Портрет Ян Ян», выполненные в восточной манере, тушью, пером и кистью, демонстрируют утонченную технику владения плоскостью бумажного листа в сочетании с виртуозными изящными линиями разной толщины и подвижных контрастных пятен черной туши. Особенно выразителен автопортрет художника, с глубоко сосредоточенным лицом, серьезным взглядом поверх очков, сопровождаемый стихами Исикавы Такубоку: «Проходя мимо лавки зеркал,/ Я вдруг удивился:/ Так вот я какой!/ Обтрепанный,/ Бледный...».
Совершенно особое место занимают андрогинные образы юношей в исполнении известного графика — А. А. Пахомова. Эти листы под номерами 103, 105, 109, с изображениями как бы лишенными индивидуального начала, и вместе с тем обладающими почти портретной точностью. Автор в них абсолютно узнаваем, каждой линией, штрихом, сложным ракурсом. Создается впечатление, что он рисует не столько некие модели, сколько автопортрет, раскрывая свой внутренний мир, воплощенный в антропоморфных образах, полный переживаний и драматических коллизий.
Портретными характеристиками, полными иронии и доброго житейского юмора отличаются и графические работы А. С. Андреева «Вовчик», диптих «Детство олигарха», «Портрет собаки». Они выполнены в легкой карандашной манере, напоминая скорее наброски. Но это кажущаяся легкость, поскольку за ней стоит довольно скрупулезная техника рисунка.
Натюрморт как жанр становится одним из самых излюбленных в творчестве академистов, начиная с первых курсов обучения в Институте. Часто можно услышать стереотипное утверждение, что натюрморт — это учебная лаборатория, мастерская художников. Однако истинным профессионалам известно, что через натюрморт можно раскрыть самые сложные чувства, передать тончайшие нюансы, понять тайны мироздания... Натюрморты этого года радуют разнообразием тем и блеском живописи. Это изысканные в колористическом отношении, пастозно и чрезвычайно эффектно написанные «Бегонии» В. В. Загонека, ярко-контрастный натюрморт «Красное-зеленое» В. А. Мыльниковой, почти монохромные, скупые по цвету, но весьма экспрессивные по настроению «Белая фольга. Сухие цветы» и «Натюрморт с тыквами» А. К. Быстрова (известного автора исторических композиций), динамичные «Стул» и «Стол» А. Н. Скляренко, лаконично раскрывающий настроение автора «Меланхолия. Осенние туманы» С. Д. Кичко, эстетские по своему духу «Непридуманный натюрморт» Ю. В. Калюты и «Белый фарфор» Д. А. Коллеговой.
Скульптурным лидером на весенней выставке стал П. О. Шевченко, возрождающий традиции кабинетной, интерьерной, камерной скульптуры. Он представил сразу пять композиций: «Хозяин» и «Хозяин 2», «Пилигрим», «Пламя», «Любовь». В первых трех автор увлечен поэтикой средневековья, как бы «играя» и «забавляясь» образами-оборотнями и персонажами бестиариев (он использует даже элементы трансформации в бронзовой скульптуре). Но при этом продемонстрирована удивительно цельная скульптурная пластика, чувство объема и формы. Металл в скульптурах П. Шевченко то намеренно весом и по-особому тяжел, то вдруг приобретает кружевную легкость, прозрачность и изящество. Экспериментируя над возможностями материала, художник стремится преодолеть его физические свойства, заставляя бронзовые фигуры почти лишенные опоры, буквально «парить» в воздухе («Любовь», «Пламя»). Ощущение свободы и изящества подчеркивается сочетанием бронзы с вставками из цветного стекла, делающими скульптуру полихромной и еще более невесомой и воздушной.
В залы Весенней выставки можно приходить еще и еще, перебирая в памяти увиденные работы, можно мысленно вступать в диалоги с художниками, отстаивая свои позиции и интерпретации. А можно просто переступить порог Института имени И. Е. Репина, пойти по темным коридорам с высокими сводами, увидеть в них своих коллег, заглянуть в мастерские, увидеть склонившихся над мольбертами студентов и порадоваться вместе с ними очередным успехам их педагогов...
С. М. Грачева,
декан ФТИИ Института имени И. Е. Репина,
профессор кафедры русского искусства,
кандидат искусствоведения